Форум » Литература » А.О'Шэннон ''Антибард'' » Ответить
А.О'Шэннон ''Антибард''
bullet: Отрывок из книги ''Антибард'' . ...может быть, есть в космосе некая субстанция , допустим, пресловутая «черная дыра», которая и является тем самым Высшим существом, о коем твердил в свое время хмурый революционер Робеспьер , пытаясь примирить восторженное безбожие Парижа с безупречным католицизмом Вандеи , и который по сути своей есть не что иное , как трансформатор, питающийся энергией со знаком «плюс» и со знаком «минус», что, в свою очередь, легко объясняет существование человечества . Каждый человек — это просто ловко созданный инопланетянами биоробот , безупречный с точки зрения механики биоскафандр с заключенной в нем , как микрочип, частицей космического Разума, которую мы называем Душой . В результате чего все мы являемся источниками питания, батарейками, вырабатывающими, как и любые другие батарейки, два вида энергии — Духа и Плоти , Плюс и Минус. Бог и Дьявол. Рай и Ад. День и Ночь. Земля и Небо. Добро и Зло. Что там еще? Ну хорошо, пусть будет Инь и Ян. Наверное, весь смысл в том, что биороботы должны любить и ненавидеть, убивать и дружить, творить и разрушать и вся эта энергия Плоти и Духа , как по межгалактической антенне , струится по вставшему хую, проходя через стабилизатор- женщину, или считающему себя таковой , и, обратясь в Силу, уносится в космос, чтобы двигать лопасти « черной дыры». Женщина всегда чувствует это гораздо сильнее , чем мужчина. С самого рождения. Чего хочет женщина, того хочет Бог. И Дьявол. Женщина — кнопка, на которую нажимает Бог, когда ему что-то нужно от мужчины. И Дьявол. Чем больше Бога — тем больше Дьявола . Чем меньше Дьявола — тем меньше Бога . Плачущий Дьявол, смеющийся Бог. Прямо заходящийся от смеха . Овидий, оцени метаморфозу! Святые и злодеи делают одно дело, даже не подозревая об этом , ибо иначе деяния их потеряли бы всякий смысл . Все дело в знаке. Выберите ваш знак. «А пятьдесят на пятьдесят можно ?» — «Можно. Поздравляю вас, вы — Никто». Мы еще этого не знаем, но вся Вселенная полна такими же придурками , как и мы. Но неужели все так просто? А почему все должно быть сложно ? Жизнь во сто крат проще, чем она есть. Иначе смысла вообще никакого нет. Таким образом, мы ставим все точки над i и даем ответы на все интересующие нас вопросы , кроме одного: «А уместятся ли на кончике моего хуя Бог и Дьявол ?» Боюсь, что да... Боюсь, что да...
Ответов - 3
библиотекарь собурки: О чем книга?
bullet: Вот две диаметрально противоположные рецензии)) Книжная полка Захара Прилепина Александр О’Шеннон, «Антибард» О чем речь. Из названия уже ясно, что речь в книге пойдет о людях поющих под гитару , при чем писать о них будут без особой приязни . «Даже когда они поют не Визбора, - пишет Александр О’Шеннон о своих собратьях , - все равно кажется, что это Визбор, ибо Визбор – это гвоздь, вбитый по самую шляпку в храм хилого российского романтизма. Когда эти хмыри поют, они строго смотрят в зал, требуя понимания и тишины ». Сам Александр О’Шеннон – бард , весьма известный, оттого так и хочется сказать , что он пишет от себя и о себе. Но нет, фамилия героя книги – Степанов , поэтому просьба не путать лирического героя и автора . Итак, фабула. Утром Степанов просыпается от – цитирую – «банального сушняка» в чужой квартире. Рядом, как вы, возможно, уже догадались, кто-то лежит. «Эта женщина, кто она?» – думает проснувшийся герой . Следующие мысли героя: «А где я, собственно? Что за район?» «Трусы… Надо найти трусы». Постепенно рассудок Степанова проясняется, женщина узнана, район опознан. Далее следуют перманентная алкоголизация героя и бессмысленные поездки по городу , в разные концы, в сопровождении все той же женщины. Событийный ряд перемежается флэшбэками . Немного натурального секса, много ненормативной лексики . К вечеру герой конкретно пьян, и, как вы, возможно, опять догадались, вновь перестает узнавать свою спутницу : «Знакомый голос… Кто это? Как ее… Лера… Вера… Да, Вера. Я люблю тебя, Вера». Финал романа: Степанов на сцене. Друзья подносят ему, стоящему у микрофона, рюмку с алкоголем. Он выпивает, затем его рвет на виду у зрителей и частично на них самих . «Театр закрывается, нас всех тошнит», как Хармс писал. Почему стоит прочитать . Александр О’Шеннон вполне убедительно доказывает , что весь этот, навязший в зубах, трагизм существования русского поэта (берите шире – человека культуры ) вовсе не от «мятущейся души» и не от религиозных, скажем, исканий. Нет в этом псевдотрагизме ни глубин , ни смысла. Есть примитивное, гадкое алкашество, глубоко эгоистичное. Книжка написана нигилистом , обладающим славным чувством юмора , что этот нигилизм хоть как-то оправдывает. Смеяться будете, это я обещаю. А кто-то, может, и всплакнет. Написано, впрочем, неряшливо, но нынче так модно, вот и Гришковец (а если хотите - Стогоff) пишет левой ногой, и ничего, людям нравится. «Смотри-ка, левой ногой, а как душевно». Гришковец – добрый, О’Шеннон – злой, в этом вся разница. Больше О’Шеннон книг не напишет , потому что в этой уже высказал все, что увидел и постиг. Даже умер один раз в середине романа . Тоже, кстати, повод, чтобы ознакомиться.
bullet: АЛЕКСАНДР О'ШЕННОН "Антибард" Видимо, не довольствуясь масштабами свой популярности, никак не желающей перешагивать границу Московской кольцевой, О'Шеннон сменил гитару на перо/компьютер и спроворил книгу. Произведение написано от первого лица и живописует один день из жизни автора - начинающийся похмельным рассветом в чужой постели и заканчивающийся пьяной рвотой на сцене бард-клуба. Между означенными мизансценами герой изобильно пьет, скупо общается, ездит взад- вперед по Москве и предается воспоминаниям и размышлениям. Таковые хаотичны и посвящены в основном женщинам и коллегам по ремеслу. Первые - все как одна - стервы и курвы, но героя обожают и постоянно добиваются от него песен и сексуальных подвигов (которые он исполняет непременно через силу и с превеликим отвращением), вторые - все как один - бездари, маразматики и мерзавцы, но героя высоко ценят и постоянно зовут на свои дебильные игрища (куда он ходит, опять же, через силу и с превеликим отвращением). Бытовые сцены иногда разбавляется психоаналитическими изысканиями на разные нетривиальные темы: ну, скажем, что сталось бы с русской поэзией, если б Пушкин, Блок и прочие классики были бы педерастами. Все это занимает 286 страниц и изложено языком сугубо матерным. Конечно, "творческой богеме" обеих столиц, состоящей по большей части из сильно пьющих графоманов, эта книжка близка по форме и содержанию, а стало быть, понравится. Да и любой другой человек имеет право одобрять жизнь, состоящую из потребления водки- пива и засовывания х в п. В случае О'Шеннона он может даже пытаться показать, что эта жизнь его несколько тяготит, и что на самом деле он много духовнее, чем окружающее его быдло (хотя образ его мыслей и способ их изложения этого совершенно не доказывают) - мол, я-то им не чета, раз книгу додумался написать. Ну, на здоровье, всяк решает свои проблемы по-своему. Но откуда восторги, сравнения с Джойсом и Булгаковым, коими разразились самодовольно процитированные на обложке критики? Появилась недавно постыдная мода на мерзость: чем гаже текст - тем больше желающих найти в нем концептуальность и гениальность, чем отвратительнее персонаж - тем громче поется ему осанна. И уже как будто забылось то, что прежде мнилось очевидным: истинно великое искусство не чурается красоты и благородства, возвышенной романтики и тонкого психологизма, а катарсис не должен достигаться воздействием лишь на нижние чакры, и упоенное любование свинством - не доблесть и не повод для хвалы. И если убогий опус О'Шеннона действительно являет собой "рассвет новой Русской Литературы", то остается лишь пожелать этой ее разновидности скорейшего заката. Перечитывая в сумерках Мариенгофа и Брюсова, Ходасевича и Бродского, Булгакова и Пастернака… Екатерина Борисова Опубликовано в журнале FUZZ
полная версия страницы